Лидер экспедиции "Северный десант": Арктика – не место для тщеславия
Российские путешественники из проекта «Северный десант» на сегодняшний день считаются лучшими знатоками Таймыра и других северных областей страны. Их бесценный опыт уже перенимают военные на специальных семинарах по особенностям работы в условиях крайнего Севера. Корреспондент Федерального агентства новостей перед стартом экспедиции из Нижневартовска пообщалась с лидером «Северного десанта» — человеком, за которым вся его команда готова следовать в буквальном смысле на край света.
Александр Петерман — руководитель одной из крупнейших сибирских корпораций «Славтэк», член наблюдательного совета «Союза десантников России», член Русского географического общества и организатор экспедиции «Северный десант». В первую экспедицию на крайний Север он отправился в 2008 году, а уже на следующий год возглавил собственную команду «Северный десант» и посвятил их первое путешествие 100-летию со дня рождения командующего ВДВ РФ Василия Маргелова. За передвижениями путешественников, тестируя систему ГЛОНАСС, следили под патронатом зампредседателя Правительства РФ Сергея Иванова, поддерживал исследователей Севера и председатель Совета Федерации Сергей Миронов.
«Мы себя на прочность никогда не испытывали и ничего не покоряли»
Путешественники не любят вопросы про «испытание мужского характера» и «покорение арктических просторов». Говорят, характер лучше оставить дома, а с собой взять дисциплину и волю. Вот что вспоминает по этому поводу собеседник ФАН:
— Первая экспедиция в 2008 году была этнографическая, в ней мы изучали переселения финно-угорской группы, должны были в дороге беседовать с местным населением, делать заборы крови. Изначально к нам обратились два ученых, предложили проспонсировать экспедицию, мы не отказались. Предложили пойти — мы пошли. Но в какой-то момент все культурологи поняли, что хотя мы двигались по достаточно мягкой тундре, это не то, что они представляли себе, и они едут вовсе не с удовольствием и ветерком... Честно сказать, мы их еле довезли, пинками, можно сказать. Все-таки, когда ставишь себе задачу, ты должен четко понимать, что ее выполнишь. А эти люди просто фантазеры были.
После этого похода созрела идея второй экспедиции. В это время и у государства, и у вооруженных сил были определенные планы, было понимание того, что в ближайшем будущем опыт походов по крайнему Северу необходим. Нам поставили определенные задачи, мы начали их выполнять, а вокруг постепенно стали появляться такие же заинтересованные люди. Знаете, это когда холодно, все вокруг костра собираются. Мы начали испытывать систему ГЛОНАСС, получили некоторые задачи от Русского Географического общества (РГО). В походах проверяли питание, одежду, снаряжение. Мы замерзали, очень сильно обмораживались, зато понимали, как надо доработать одежду. Обнаружили, что тепличных слесарей и других специалистов слушать нельзя. Например, одно дело в теплом гараже застегнуть пуговицу на куртке, и совсем другое дело — сделать это на морозе 40 с лишним градусов с ветром и влажностью. В таких условиях даже речь меняется, галлюцинации начинаются. Ты выходишь утром, идешь 15-20 часов, останавливаешься, еще палатку ставишь, все железное собираешь голыми руками… Мы увидели, что провода в тех условиях просто ломаются, поэтому сейчас изготавливаем специальные рации с гелиевыми проводами, которые не страдают от мороза.
Одна из экспедиций оказалась плохо организованной по питанию, мы поняли, что там было неправильно, изменили рацион. Важно, чтобы питание на Севере было разнообразным. Военные говорят: «Вы сало возьмите, да и все». Понятно, есть такой образ: на морозе сало с горчичкой под водочку… Да, на даче оно хорошо, а в экспедиции не съешь ты это сало, и мяса много не съешь. Жидкого хочется, супов, поэтому мы их берем пять видов, чтобы горох был, фасоль. Специально готовим мясо, рыбные консервы. В дороге узнали, что карты в gps очень неточные, попадали и в горы, и в каньоны, и в открытый лед. Зато сейчас мало кто в мире так хорошо визуально знает Таймыр, как мы. Мы к нему и с западной стороны шли, и с восточной, и через него прошли, и вокруг обошли. В хорошую погоду я могу там ехать без gps по собственным ориентирам.
Но самое главное — мы себя на прочность никогда не испытывали и ничего не покоряли. Природа Севера такая мощная, что если она тебя сюда пустила, значит, есть гармония у тебя с этим местом. Как только появляются какие-то амбиции или человек чем-то недоволен — ничего не получается, не пройти по крайнему Северу. Поэтому важно, чтобы в команду попали люди, одинаковые по духу, а не те, кто пришел себя проверить — с такими сразу проблемы начинаются. У нас в одной экспедиции был вроде опытный человек, но как только отошли от Диксона, и он увидел, куда мы направляемся, у него бровки «домиком» сделались от страха, таким и привезли его. Есть путешественники, чьи имена звучат, но они никогда в команде не работали, не могут. А это очень важно. Если человек выбивается, сразу случается беда. Арктика — не место для тщеславия. В путешествии нами движет два главных желания — сначала пойти туда, а потом вернуться домой. На сегодняшний день мы собрали очень сильную команду. Кто-то, возможно, смотрит на нас и думает: «Вот идиоты, такие деньги тратят, я бы лучше лежал на Мальдивах вверх животом». Может, для кого-то это так и выглядит, всем в жизни нужно разное, свое. Мы — люди, которые хотят заглянуть за горизонт.
«Без людей науки в Арктике ни к чему прикасаться нельзя»
В арктических экспедициях «Северный десант» также выполняет исследовательские миссии РГО. Например, мониторит загрязненность районов Арктики. И снова слово Александру Петерману:
— Вы не представляете, насколько там все захламлено с прошлых десятилетий. Зимой-то заезжаем, сколько мусора видим, и я даже боюсь представить, что там летом откроется. Конечно, важно вывезти мусор с крайнего Севера, который там с советского времени накопился, но есть совершенно реальная опасность: сейчас какой-то чиновник поумничает, примет решение, какому-нибудь своему брату отдаст тендер, и тот поедет убирать Арктику. Но без людей науки там нельзя ни к чему прикасаться, там есть предметы, которые даже трогать не стоит. Например, остатки экспедиции Петра I — они могут показаться несведущим людям обычными старыми бревнами, ненужными дровами. Я всерьез опасаюсь, что приедут с благим намерением бочки старые убирать, а с этими бочками заодно все снесут. Возможно, не стоит торопиться, надо в течение нескольких лет все тщательно изучить, серьезно подойти к уборке Арктики, а потом вдумчиво приступить.
Рекорды в Арктике лучше не ставить
В этом году экспедиция «Северный десант» в очередной раз постарается прорваться к Северной земле и мысу Арктический — своей давней цели, до которой пока что не удалось добраться. В один год помешал рано сошедший лед, в другой — болезнь одного из участников. Когда разговор с Петерманом заходит о безопасности кого-то из членов команды, путешественнику становится не до рекордов: человеческая жизнь в экстремальных условиях крайнего Севера всегда ценится больше, чем амбиции.
— Сейчас в планах мыс Арктический. Посмотрим, сможем ли дойти в этот раз: недавно позвонили пограничники, сказали, что в проливе Вилькицкого уже сорвало лед. Он там толщиной 2-3 метра, его рвет как бумажку. По Арктике, кстати, очень заметно, как сильно меняется климат на планете. Когда идем по побережью, видим, что все избушки, которые были когда-то построены на безопасном расстоянии от воды, сегодня смыты полностью или подмыты. Вода поднимается, что-то меняется в природе, и это буквально за последние годы с 2008, что мы ходим в Арктику.
Надеюсь, в этот раз все-таки удастся дойти до Арктического, это давняя мечта. Одно дело — прилететь туда туристом, выпить там водки, улететь и говорить всем, где ты побывал. Другое дело — в режиме экспедиции дойти. Когда мы шли в свои первые экспедиции, был такой задор, всем хотелось рекорды ставить. Но потом поняли, что это такая глупость, это как раз то, чего нельзя делать. Сейчас идем спокойно, внимательно изучаем ситуацию по ходу движения. Нас везде ждут по пути следования: на полярных станциях, в поселках, в школах, в храме, который мы помогали восстановить, на погранзаставах — со всеми уже установились давние дружеские отношения.
Когда мы впервые знакомились с людьми на полярных станциях, на заставах, там даже связи толком не было, мы им давали спутниковые телефоны домой позвонить. Сейчас все связью обеспечены, начинается ремонт полярных станций. Да, они, конечно, еще не в том состоянии, в котором должны быть, как американские или английские базы в Антарктике. Пограничники ходят примерно в такой одежде, в какой на широте Москвы ходят, ну разве так можно? Потом, после какого-то случая по указу Москвы со всех полярных станций забрали табельное оружие. Представляете, молодые ребята, девушки каждые 3-4 часа должны в полярную ночь дойти до берега, измерить уровень воды, температуру, а вокруг медведи... Они ходят с ракетницами против медведей — да это проще застрелиться сразу! Это такая глупость, какую комментировать даже невозможно. Хотя это можно решить электропастухами, как в советское время делали, просто никому до этого дела пока нет. У нас пока большей частью все построено на мужественности и самоотверженности людей, хотя уже заметен прогресс. Представляете, мы приезжаем в поселок Гыда, названия которого раньше-то и не знали. Нам говорят: «У нас тут Путин был, и в других поселках тоже». И это не то, что приехал большой начальник, посмотрел и уехал. Нет, уже идет освоение, появилась техника, изучаются Ямал, Таймыр.
«На Севере заряжаешься, как телефон от сети»
Как рассказывает Петерман, экспедиция «Северный десант» следует своими собственными маршрутами, но часто путешественники интуитивно выходят на старинные дороги первых первопроходцев и исследователей Севера.
— Мы часто думаем о том, каково было тем, кто шел до нас, лет сто назад, когда даже карт не было… Все путешественники Севера — неординарные люди, герои, а любое арктическое путешествие — подвиг. Когда ты сам испытал трудности перехода по Северу, потом жутковато читать о прошлых экспедициях. Папанин, Вилькицкий, Дежнев, Челюскин — любого возьми, все они совершали подвиги. Или экспедиция эпохи Петра I — эти люди 10 лет шли из Архангельска, неимоверным трудом пробивали дорогу на Восток! Из современных путешественников восхищает, конечно, Валентин Чуков — это человек, который все свои задачи выполнял в автономном режиме, что очень важно. Одно дело, когда тебе на вертолете подкидывают одежду, еду, или тебя самого подвозят на какое-то расстояние. Чуков всегда идет своими силами, он уже два раза проходил через полюс в Канаду. Он очень хорошо знает Арктику, и его советы нашей экспедиции всегда оказывались в точку.
Арктика — святое для нас место. Когда я первый раз сходил в экспедицию, почувствовал себя так, будто в санаторий съездил. В Арктике ты словно севший телефон, который подключают к сети, и он от нее заряжается. Очень необычное место, с мощной энергетикой, красивой природой, закатами, восходами, с такой красотой, которую даже фотографиями не передашь. А самое ценное ощущение — это когда ты стоишь на каком-то кусочке земли, и понимаешь, что никого до тебя тут не было, что ты здесь первый.
Старт новой экспедиции «Северного десанта» назначен на 14-15 марта. В этот раз вместе с проверенной командой Петермана в путь по северным просторам отправится действующий военный: опытные путешественники постепенно передают свои знания российским спецслужбам, которым предстоит научиться эффективно нести службу в суровых условиях крайнего Севера.
Евгения Авраменко