Как добывали уран для уничтожения Хиросимы и Нагасаки
В эти дни мир отмечает трагические даты: 71 год назад американцы осуществили атомные бомбардировки двух японских городов — Хиросимы и Нагасаки.
Мы с некоторыми сокращениями публикуем появившуюся на сайте Global Research статью о тайной операции американских спецслужб, осуществленной с целью получения урана для этих бомб.
До последнего времени эта информация была засекречена, но на днях в США выходит книга британского исследователя Сюзан Уильямс «Шпионы в Конго» («Spies in the Congo» by British researcher Susan Williams, Public Affairs Books, New York), снимающая покров тайны в этом вопросе.
***
В начале Второй мировой войны, когда США приступили к реализации чрезвычайно секретного «Манхэттенского проекта» *, уран, полученный из месторождений в Северной Америке и в большинстве других частей света, был обогащен менее чем до одного процента, что считалось недостаточным для производства первых атомных бомб. Однако на земном шаре имелась одна шахта, где по ошибке природы руда содержала неслыханные 75 процентов урана. Эта шахта называется Шинколобве, и находится она на территории современной Демократичекой Республики Конго.
Связь между Шинколобве и Хиросимой, где убиты были более 200 тысяч человек (при бомбардировке Нагасаки погибли 75 тысяч человек — ред.), до сих пор почти неизвестна ни на Западе, ни в Конго, ни в Японии. Точно также игнорируются катастрофические последствия для здоровья конголезских шахтеров, добывавших радиоактивную руду для бельгийского горнорудного гиганта Union Minière, владевшего шахтой Шинколобве в тогдашнем бельгийском Конго.
В 1939 году американцы не знали о том, что гитлеровцы — как раз из-за отсутствия высокообогащенного урана — не сильно-то продвинулись в разработке атомной бомбы. Но они все равно боялись, что Гитлер заполучит атомное оружие раньше них самих. А это, не исключено, могло бы повлиять на исход войны. И уже в 1939 году Альберт Эйнштейн написал президенту Франклину Рузвельту, рекомендуя ему принять меры к тому, чтобы не позволить нацистам получить доступ к Шинколобве.
Блестяще написанная и содержащая детальные исследования книга Уильямс рассказывает историю о том, как в предшественнике ЦРУ, Управлении стратегических служб США (УСС), было образовано специальное подразделение, перед которым была поставлена задача приобрести и тайно вывезти весь уран, к которому смогли бы получить доступ американцы.
В Вашингтоне этим подразделением руководили директор УСС Уильям «Дикий Билл» Донован и Рад Боултон, шеф африканского отдела. Донован, пишет Уильяис, был одержим двумя темами — стремлением не позволить нацистам заполучить бомбу и недоверием к британцам, а также той роли, которую они играли в «урановой» операции. Британцы, со своей стороны, боялись, что США отхватят себе колонии Британии в Западной Африке.
Агенты УСС выступали под различными прикрытиями — кто-то, например, представлялся орнитологом, кто-то натуралистом, собирающим живых горилл, кто-то импортером шелка. Некоторые выступали в качестве сотрудников нефтяной компании Texaco. Это вскрылось после того, как президента «Texaco» Торкилда Рибера заставили уйти в отставку в 1940 году, когда стало известно, что он осуществлял поставки нефти нацистам. Уильямс рассказывает и том, что у американских шпионов возникали трудности при работе во французском Конго и других колониях, находившихся под контролем движения «Свободная Франция» генерала де Голля. Причина этого заключалась в том, что США признавали коллаборационистское правительство Виши вплоть до самого вторжения в Нормандии.
Как следует из книги Уильямс, американская операция по захвату шахты в провинции Катанга была засекречена настольно, что ряд агентов УСС, участвовавших в этом, думали, что они участвуют в контрабанде алмазов. А те несколько агентов, которые были в курсе того, что их цель — уран, понятия не имели, для чего была нужна руда.
Один из таких агентов, Уилбур «Док» Хоуг, лишь после 6 августа 1945 года узнал о том, ради чего он выяснял маршруты нацистской контрабанды из Конго и помогал тайно вывозить уран из страны.
Уран вывозили по железной дороге в Порт-Франки, затем баржами по рекам Касаи и Конго до Леопольдвиля (Киншаса), где его вновь перегружали на поезд до порта Матади. Там уран грузили на самолеты компании Pan American или на океанские суда. И те, и другие отправляли в Нью-Йорк на Стэйтен-Айленд. Здесь уран находился до того времени, как его применили против мирного населения Хиросимы и Нагасаки. (На нью-йоркской площадке под мостом Байон-Бридж до сих пор фиксируется такой высокий уровень радиации, что, согласно американским нормативам, подлежит деактивации).
Уильямс также рассказывает о том, что операция американцев осложнялась действиями некоторых бельгийских чиновников и сотрудниками компании Union Minière, которые сотрудничали с нацистами, помогая им вывозить смертоносную руду.
После Дня победы в Европе (8 мая 1945 г. — ред.) Эйнштейн пытался убедить Трумэна закрыть «Манхэттенский проект». Но было слишком поздно. И хотя генералы Дуайт Эйзенхауэр и Даглас Макартур, а также три других старших американских военачальника выступали против использования бомбы, Трумэн ее все-таки сбросил. И не для того, чтобы положить конец войне или спасти жизни, как сегодня считают многие ученые, а для того, чтобы дать знак всему миру, и особенно Советскому Союзу, о наступающей эре американского доминирования.
«Японцы были готовы сдаться, и не было нужды убивать их этой ужасной штукой» — сказал Эйзенхауэр.
* кодовое название программы США по разработке ядерного оружия, осуществление которой началось 17 сентября 1943 года. Перед этим исследования велись в «Урановом комитете» (S-1 Uranium Committee, с 1939 года). В проекте принимали участие учёные из США, Великобритании, Германии и Канады. В рамках проекта были созданы три атомные бомбы: плутониевая «Штучка» (Gadget) (взорвана при первом ядерном испытании), урановый «Малыш» (Little Boy) (сброшена на Хиросиму 6 августа 1945 года) и плутониевый «Толстяк» (Fat Man) (сброшена на Нагасаки 9 августа 1945 года).
Перевод Сергея Духанова.
Оригинальный источник статьи: The Duran
Copyright © Joe Lauria, The Duran, 2016