Страсти по Северу
Геополитический контроль над Арктикой позволит России сохранить лидерство в добыче углеводородов
Арктика не первое десятилетие служит территорией, где сталкиваются политические и экономические интересы многих стран, и проблемы, связанные с разграничением арктических территорий, год от года ощущаются все острее. Статус национальных границ в регионе до сих пор не является четко определенным. Если исходить из норм международного права, то протяженность континентального шельфа государств, имеющих морские границы, ограничена так называемой «исключительной экономической зоной» — 200 морских миль от берега. Однако принятая в 1982 году Конвенция ООН по морскому праву предусматривает иную возможность —если какая-либо из стран, имеющих выход к Северному Ледовитому океану, сумеет доказать, что океанический шельф является продолжением ее континентальной платформы, этот участок шельфа будет признан ее собственностью.
Холодная война
Пять главных государств, спорящих о границах в Заполярье — это Россия, Норвегия, Дания, США и Канада, а один из основных поводов для раздора – нефтеносный шельф. Участок поверхности планеты, ограниченный Полярным кругом, невелик — он занимает примерно 6% от общей поверхности Земли, однако здесь могут скрываться до 20% неразведанных извлекаемых запасов углеводородов — в частности, примерно 13% мировых неразведанных запасов нефти и до 30% — природного газа.
С 2001 года Россия претендует на богатый углеводородами участок шельфа, включающий хребет Ломоносова и поднятие Менделеева, утверждая, что этот участок является геологическим продолжением Сибирской континентальной платформы. Ранее заявка отклонялась под предлогом недостатка информации о том, действительно ли указанные районы являются продолжением континентального шельфа России. Чтобы подтвердить свои права на эту часть Арктики, наша страна в течение десяти с лишним лет проводила сейсмические и геолого-геофизические исследования в Северном Ледовитом океане. По итогам этой работы пересмотренная заявка была представлена в Комиссию по границам континентального шельфа ООН в августе 2015 года.
Отметим, что эта территориальная претензия нашей страны категорически отвергается Канадой, настаивающей, что хребет Ломоносова в Арктике является продолжением ее континентальной платформы. Недовольны этой претензией и другие страны, имеющие выход к Северному Ледовитому океану. Запад остро воспринимает возросшую активность нашей страны в Заполярье: так, экспедиция «Арктика-2007» и поход в 2010 году исследовательского судна «Академик Федоров» и атомного ледокола «Ямал» в район Северного полюса были осуждены США и Канадой едва не с таким же пылом, как впоследствии — присоединение Крыма. Ведь именно благодаря этим исследованиям России удалось собрать данные, позволившие обосновать новую заявку на расширение экономической зоны. Впрочем, подобные споры далеко не уникальны — например, та же Канада уже много лет дискутирует с США о морской границе по морю Бофорта. Некоторые споры со временем удается завершить компромиссом: например, в сентябре 2010 года были урегулированы трения между Россией и Норвегией по вопросу о разграничения морских пространств в Баренцевом море.
В борьбе за Арктику фигурируют давно набившие оскомину аргументы, прикрывающие вполне меркантильные интересы, — так, США, имеющие выход к Северному Ледовитому океану лишь благодаря Аляске и не балующие себя иллюзией, что им когда-либо удастся получить права на сколько-нибудь крупный участок сектор Арктики, настаивают на международном использовании ресурсов региона и предлагают напрямую допустить к добыче этих ресурсов транснациональные корпорации. Стоит ли говорить, что Россия — последняя страна, которой была бы выгодна такая интернационализация: ведь именно в российском сегменте Арктики расположены крупнейшие запасы природного газа. Что касается нефти, то, согласно подсчетам Министерства природных ресурсов и экологии РФ, ее запасы, скрытые на территории российского сектора Арктики, составляют до 586 миллиардов баррелей. Для сравнения: нефтяные запасы Саудовской Аравии равняются примерно 260 миллиардов баррелей. И это еще не все: в Арктике существуют крупные залежи угля, редких и драгоценных металлов, а также алмазов.
Арктические нефть и газ еще недавно рассматривались российским правительством как весьма перспективные способы повысить доходы бюджета. Однако из-за низких цен на углеводороды российские нефтегазовые компании сократили инвестиции в освоение месторождений Арктики, и идея добычи на шельфе временно потеряла свою привлекательность. Слишком велики риски, связанные с суровым климатом и неразвитой инфраструктурой. И все же нет сомнений, что арктические углеводороды со временем превратятся в надежный источник благосостояния России, чья важность будет расти по мере сокращения разведанных запасов нефти и газа во всем мире. Освоение шельфа даст и мощный толчок развитию некоторых других отраслей отечественной экономики – например, кораблестроения.
Дорога, которую мы выбираем
Интернационализация: этот аргумент фигурирует и в заявлениях стран-конкурентов России и по другим вопросам: так, США, Канада, Норвегия и Дания настаивают на международном использовании Северного морского пути, который сейчас контролирует Россия. Эта транспортная артерия, представляющая собой кратчайший морской путь между Европейской частью России и Дальним Востоком, обладает огромным стратегическим значением: ведь два альтернативных пути между Атлантическим и Тихим океанами — через Суэцкий или через Панамский каналы — обладают намного большей протяженностью. Например, расстояние по Северному морскому пути из Мурманска в Иокогаму в 2 с лишним раза короче, чем расстояние между теми же самыми пунктами по пути через Суэцкий канал, вокруг Африки и Юго-Восточной Азии. Сейчас Северный морской путь обслуживает порты Арктики и крупных рек Сибири: по нему доставляют топливо, продовольствие и различное оборудование, везут на экспорт лес и природные ископаемые. Северный морской путь является и ключом к природным богатствам Арктики, поскольку те же нефть и газ удобнее всего транспортировать в порты именно с его помощью. Несмотря на трудность навигации во льдах, этот путь свободен от пошлин и защищен от пиратов.
Именно этим обусловлен интерес западных держав к его «интернационализации». Не последнюю роль играет и то, что из-за глобального потепления все более обширная часть Заполярья становится свободной ото льдов, что облегчает плавание по Северному морскому пути. Правда, экологические аргументы легко превращаются в аргументы в нечестном споре: в конце двухтысячных западные экологи массово предрекали, что из-за таяния льдов Заполярье ждет экологическая катастрофа, с которой страны могут справиться только вместе – а значит, интернационализация жизненно необходима ради спасения природной среды. Наиболее ретивые даже предрекали, что к 2013 году Арктика полностью освободится от ледяного покрова — как мы видим, этого не произошло: льдом по-прежнему покрыты две трети территории за Северным полярным кругом.
Судя по всему, в ближайшие десятилетия Арктика превратится в один из ключевых регионов мира, вокруг которого развернется нешуточная борьба. Примечательно, что ввязаться в дискуссию о границах в Арктике спешат даже те страны, которые не имеют выхода к Северному ледовитому океану — например, Великобритания, претендующая на богатую углеводородами территорию радиусом более 200 морских миль. Еще удивительнее попытки проникнуть в Арктику таких стран, как Южная Корея и Китай. Последний ведет переговоры с Исландией о покупке 300 кв. км ее островной территории, которая позволила бы нашему южному соседу вкусить благ интернационализации Северного морского пути.
Исход «Северной войны» предугадать сложно, но нет сомнений, что Арктика в ближайшее время станет полем острого соперничества между Россией и странами Запада — не станем забывать, что большинство наших конкурентов в Заполярье являются членами НАТО. Углеводородные ресурсы и транспортные артерии, облегчающие процессы их добычи и доставки, — слишком лакомые куски, которые России предстоит защитить от постоянно растущего числа желающих.
Илья Носырев