Туризм: Арктика вместо Турции и Египта
Или «Турцией» и «Египтом» станет русская Арктика для иностранцев?
Гостеприимные курорты Баренцева и Белого морей, чартерный ледокол, комфортабельные чумы по системе all inclusive, профессиональные аниматоры из числа коренных северных народов, фото на память с белым медведем, магнитики из ржавых бочек из-под ГСМ… Российская Арктическая зона — самый большой участок мировой Арктики и треть территории России. Однако в то, что на этой «трети» есть жизнь, сложная, самобытная, настоящая и в то, что на нее действительно стоит посмотреть, в России все еще верится с трудом, но иностранцы в русской Арктике знают толк.
«Валентина Матвиенко считает Арктику перспективным для туризма регионом. Что?! Арктика? Вы забрали у людей Турцию и Египет и дали им Арктику?», — сокрушался как-то в эфире одного из российских развлекательных каналов комик. Это фраза, как нельзя лучше, описывает состояние и положение арктического туризма в России.
Начнем с конца. Во-первых, о чем вообще идет речь? Сказать четко и внятно, что такое арктический туризм, о развитии которого давно говорят и местные, и федеральные власти, и соседи по Арктике, невозможно. Особенно сложно это в нашем случае: самый южный участок законодательно утвержденной Арктической зоны Российской Федерации расположен уже на 62-й широте (южной границе Ямало-Ненецкого автономного округа), простирается же российская Арктика вверх вплоть до острова Рудольфа Земли Франца-Иосифа. Всё вытекающее отсюда природное разнообразие (участки тайги, тундра, арктическая пустыня, характерные для каждого пояса флора и фауна) дополняется ярчайшим этнографическим колоритом и, не стоит также забывать, определенным историко-культурным наследием. То есть формально, если говорить о туризме в Арктической зоне, то это не только — что первое приходит на ум — экстремальные экспедиции к удаленным островам Северного Ледовитого океана, не только «катание» на ледоколе «50 лет Победы», не фотоохота на белых медведей. Это и возможность посещения различных особо охраняемых природных территорий (а их более трех десятков только федерального значения) с редкими животными, это и красивейшие деревянные храмы Русского Севера, этнодеревни коренных жителей, специально создаваемые и адаптируемые властями субъектов для туристов, курорты и базы для активного отдыха, катания на собачьих и оленьих упряжках, лыжах, снегоходах, внедорожниках, охота, рыбалка, да в конце концов (для ленивых) даже местная самобытная кухня. Если переводить на язык туроператоров — экстремальный, экспедиционный, активный, познавательный, экологический, этнографический, паломнический, гастрономический и иные виды туризма.
«Что?! Арктика?»
Пожалуй, одна из главных проблем на пути развития отрасли — это то, что в массовом сознании «арктический туризм» и «отдых в Арктике» — оксюморон на грани здравого смысла и абсурда. В то, что там, где холодно, пустынно и опасно, можно отдыхать, верится пока с трудом. Посмотрим, например, на статистику. Так, согласно данным проекта «Деловой мир Арктики», из тех, кто выбрал поддержку внутреннего туризма и все-таки отдыхал в России, Север страны посещало только 3%.
«Хотели бы вы или не хотели побывать (не «отдохнуть» — «побывать») в Арктике?», — спросили тысячу пятьсот респондентов. 67% собеседников не понравилось это гипотетическое предложение — «нет».
405 человек, которые не прочь переступить Полярный круг (37%), аргументировали ответ тем, что Арктика — это «девственная, первозданная природа», «это интересно», «зима, снег, лед, мороз», «новое, неизведанное». Далее — по убывающей — людей привлекают красота региона, северное сияние, полярные день и ночь, экстремальность и экзотичность такого вида отдыха. Интерес к зимнему спорту, охоте рыбалке, а также к местным жителям влечет в Арктику наименьшее количество потенциальных туристов. В целом же, если говорить о том, а стоит ли вообще помышлять о туризме в Заполярье и возможно ли заинтересовать им людей, мнения опрошенных разошлись примерно одинаково. Почти четверть просто не знала, что ответить на этот счет. Более четверти — 28%, и это самый популярный ответ — полагают, что не надо. 25% не верят в возможность массового туризма, но убеждены, что работать в этом направлении стоит. И только 22% опрошенных настроены максимально оптимистично — развивать надо, привлечь массы возможно.
Что считает Валентина Матвиенко
Проводи социологи опрос среди политиков, то мнения бы и тут разделились, но не так кардинально. Подавляющее большинство бы ответило, что развивать туризм определенно надо, но в массовость поверили бы не все.
«Арктический туризм должен стать крупной отраслью хозяйства российского севера, — заявил, выступая на Петербургском экономическом форуме, глава федерального агентства по туризму Олег Сафонов. — Он может быть сопоставим по доходам с добычей полезных ископаемых».
Туристические деньги в структуре российского ВВП углеводородные доходы вряд ли заменят в ближайшее время, однако когда речь идет об экономике того или иного субъекта, то о значении туризма начинают рассуждать серьезно. Во-первых, экономики северных субъектов и городов в большинстве случаев завязаны на первичном секторе — на добыче и переработке одного или нескольких видов сырья. Стоит также отметить, в Арктической зоне и доля моногородов — чья жизнь и благополучие зависят, как правило, от одного-двух градообразующих предприятий — вдвое выше, чем по стране — 25.4% против 14.1%. В такой ситуации диверсификация, обеспечение «многовекторности» региональных экономик становится магистральной задачей.
Во-вторых, именно за счет сектора услуг (и туризм в этом случае играет важнейшую роль) можно создать почву для развития малого и среднего бизнеса в Арктике. Такого рода предпринимательство будет, в свою очередь, обеспечивать не только рабочие места, которые нужны, но и, как отмечают эксперты, создавать элементарно комфортную среду для жизни в Заполярье. Немаловажно и то, что традиционный уклад жизни коренных народов, их материальная и нематериальная культура в контексте туризма может стать уникальным востребованным товаром, что, разумеется, будет способствовать ее и сохранению, и развитию.
Успешный пример диверсификации мы можем увидеть, как ни странно, на норвежском Шпицбергене. «Арктикуголь», предприятие, реализующее и представляющее российские интересы на норвежском архипелаге, давно перестало быть рентабельным и существует за счет бюджетных дотаций. Между тем, с 2011 года в структуре «Арктикугля» работает центр арктического туризма «Грумант» (русское историческое название Шпицбергена). Туроператор задействует существующую инфраструктуру предприятия, пытается привлечь российских туристов более низкими ценами, а также экскурсионной программой на русском языке, уделяя внимание «русскому следу» в истории Шпицбергена. Стоит отметить, что власти Норвегии также понимают перспективность туристической отрасли на архипелаге, и российскому туроператору приходится выдерживать конкуренцию.
Пользу арктического туризма давно осознали власти регионов Арктической зоны России и в меру своей компетенции и возможностей пытаются этот туризм развивать. Северные субъекты все больше утверждаются в мысли, что бренд «Арктика» надо задействовать, развивать и продавать. Более того, в этой абстрактной «Арктике» им стоит занимать свое место, приобретать узнаваемое лицо. Специальные арктические центры, создаваемые региональными властями, также уже существующая в российской Арктике практика, иногда эти центры регистрируются в качестве самостоятельных туроператоров.
Что же касается уровня федерального, то тут достаточно элементарно открыть основные документы, касающиеся развития Арктики, и понять, что никакого «арктического туризма» попросту нет. Отдельные упоминания о нем в той или иной степени разбросаны в программных документах и по разным смежным федеральным и региональным программам, но о каком-либо видении развития отрасли говорить преждевременно. Впрочем, как и арктического туризма, нет в профильных ФЦП и понятия Арктической зоны — там оперируют округами, что добавляет трудностей. Заслуга упомянутой Валентины Матвиенко состоит как раз в том, что в декабре прошлого года она во всеуслышание подняла вопрос о создании госпрограммы по развитию не просто туризма — но даже туризма внутреннего — в Арктике. Идею обсудили и несколько пересмотрели на первом международном форуме «Доступная Арктика» в Нарьян-Маре в начале апреля этого года. Так, в резолюции мероприятия Ростуризму предлагается создать Стратегию развития арктического туризма до 2020 года, а также внести предложения по дополнению стратегии Социально-экономического развития АЗРФ на период до 2020 года. Кроме того, участники форума рекомендовали объединить все арктические турпродукты под единым брендом «Доступная Русская Арктика» и продвигать его на внутреннем и внешнем рынках.
Название бренда, предложенное участниками форума, оправдает свое название лишь в случае, если, как и предлагала ранее спикер Совета Федерации, специальная программа будет предполагать некие «государственные преференции». Стоимость отдыха на российском Севере пока настолько же экстремальная, насколько климатические условия там.
Русская Арктика: красота для иностранцев?
«Между тем, мода на экстремальный туризм во всем мире растет, — констатировал замглавы Ростуризма Сергей Корнеев в интервью «Известиям». — Одна из причин — многие устали от традиционных туристических поездок. Люди хотят чего-то нового, экзотичного. Когда-то экзотикой была Африка, потом Карибы. Но сейчас в поисках новых ощущений туристы обращают свои взоры на крайний север, Арктику. Турбизнес видит это и подстраивается. К примеру, американские круизные компании уходят из других регионов на Аляску».
Мурманск в силу географических возможностей и стараний властей уже является морскими воротами в российскую Арктику. В планах Ростуризма сделать его центром круизного туризма, для чего есть все предпосылки. Так, в рамках проекта «Арктическая гавань» завершается модернизация порта: реконструирован 206-метровый пирс дальних линий, реставрируется здание морского вокзала, в перспективах обустройство пункта пропуска. В 2015-м году в Кольском заполярье побывало 10 тысяч круизных туристов, в порт заходило 13 круизных лайнеров. В предыдущие два года их было 11 и 9.
Отдельное большое достижение этого года — введение постановлением правительства РФ 72-часового безвизового режима для пассажиров паромов, заходящих в Мурманск и Архангельск. С февраля мера действует для туристов круизных судов. Это то, о чем давно говорили эксперты и бизнесмены: Северная Европа и, в частности Норвегия, лидеры круизного туризма в Арктике, однако на востоке все возможности упираются в российскую границу: слишком сложный визовый контроль, высокие портовые сборы, неразвитая инфраструктура. Теперь же одной проблемой меньше и, по расчетам туроператоров, предоставленным в МИД, упрощение пребывания на территории РФ увеличит количество иностранных туристов на 30−40%.
За рубежом, особенно в азиатских странах, российской Арктикой интересуются. Китайцы и японцы — основа турпотока в российские арктические моря. Показательно, но в этом году один из пяти круизов на Северный полюс на ледоколе «50 лет Победы» состоял полностью из китайских туристов. Всего же из Мурманска до полюса в этом году добрались 557 человек, представители почти трех десятков стран. На «вершину» Земли туристы следуют через отныне самый большой национальный парк России — «Русскую Арктику» (архипелаги Новая Земля и Земля Франца-Иосифа). Прошлый год стал знаменательным в 7-летней истории парка: его посетило 1225 туристов — 70% (!) прирост по сравнению с предыдущим годом. В «Русской Арктике» отмечают: количество сограждан среди экскурсионных групп медленно растет. Однако пока их только 6% от общего числа путешественников.
Что же касается иных видов туризма в регионе, то тут в силу сложной транспортной доступности российской Арктики, неразвитости инфраструктуры, недолжного уровня безопасности, иностранных туристов не так много, как в случае с морскими круизами. Но наши европейские соседи видят в российском Севере немалый туристический потенциал и готовы участвовать в его реализации, в том числе и финансово. Так, среди одобренных заявок на финансирование по программе приграничного сотрудничества Kolarctic ENPI CBC, из 22 одобренных социально-экономических проектов пять касались развития туризма. Наиболее интересный из них «Неда Ордым» (2010−2013) — партнерство финской Лапландии, Ненецкого автономного округа и республики Коми (хотя она и не входит в сферу действия Kolarctic). Ключевая цель проекта — повышение качества этнокультурного туризма, привлечение коренных жителей к созданию туристических продуктов и, ни много ни мало, повышение компетентности сотрудников местных администраций, «имеющих дело с туризмом в силу своей работы».
На побережье Баренцева и Белого морей нет курортов в их традиционном понимании. Идея с чумами вот-вот опробуется, и до all inclusive в них еще очень далеко. Местные жители пасут оленей, ведут свой традиционный быт и профессию аниматора пока не освоили. Белого медведя сфотографировать можно разве что издалека, и вообще без инструктора и/или ружья ходить в дикой Арктике, как правило, не рекомендуется. А магнитики из «исторического» металлолома — да, туристы могут приобрести в нацпарке «Русская Арктика». Может быть, «они» и пытались «забрать» у людей Турцию и Египет. Но кто сказал, что за полярным кругом не может быть отдыха. Вы пробовали?
Владиславна Бондина