В Арктике становится тесно
Потеряет ли Россия особый статус в регионе якобы из-за глобального потепления?
Министр иностранных дел Финляндии Тимо Сойни заявил, что пора пересмотреть нормы международного права, действующие в Арктике. «Нам нужны новые правила, касающиеся, например, судоходства, рыболовства и природоохранных зон», — цитирует Сойни ИА REGNUM
Логика тут проста: в условиях глобального потепления вести хозяйственную деятельность в арктических водах станет проще и дешевле. В огромном регионе могут «развернуться» самые разные государства.
Неарктические страны также захотят предъявить свои права на использование международных вод Арктики, считает финский дипломат.
По словам Сойни, в 2016 году круизные суда с сотнями туристов пройдут по Северо-Западному проходу (морской путь через Северный Ледовитый океан вдоль северного берега Северной Америки через Канадский Арктический архипелаг). «И эта тенденция продолжится в ближайшем будущем», — отметил он.
Между тем, сегодня приарктические государства, к которым принадлежит и Россия, имеют особый статус в Арктике, в частности, право на исключительную хозяйственную деятельность в двухсотмильной прибрежной зоне.
Не приведёт ли изменение правил игры, что Россию тихой сапой попытаются лишить её особого положения в Арктике?
— Разговоры о том, что необходимо изменить нормы международного права, касающиеся Арктики, идут довольно давно, — говорит ведущий научный сотрудник центра Северной Европы Института Европы РАН Валерий Журавель.
— В том числе, на уровне ООН. На мой взгляд, эти разговоры уводят от главного, от того, что все государства, работающие в этом регионе, должны делать упор на экологию, на чистые и безопасные технологии. Потому что если, к примеру, в Арктике произойдёт разлив нефти, подобный одному из тех, что случаются в Мексиканском заливе, то последствия будут куда более катастрофичными, и отразятся на всей планете.
— Достаточно ли Россия сегодня контролирует свой арктический сектор?
— То, что делает Россия по линии Минобороны, по линии МЧС, вызывает беспокойство на Западе. Мы создаём военные базы, спасательные центры. Возможно, и заявление главы финского МИДа вызвано этими действиями России. Но это необходимые действия. Причём, минимально необходимые. В советское время мы действовали куда масштабнее. Тогда в Архангельске стояла Десятая отдельная авиационная армия, которая целиком контролировала советский сектор Арктики. Но потом всё это, как мы знаем, было сокращено и расформировано. И сегодня для специалистов не секрет, что в 90-е годы американские военные самолёты спокойно залетали в наше воздушное пространство над Сибирью.
Ясно, что в арктическом регионе зона наших интересов соприкасается напрямую с американской зоной. Поэтому и в военном, и в других планах мы должны укреплять своё присутствие здесь.
— Сойни заявляет о том, что хозяйственная деятельность в Арктике будет активизироваться. Но, с другой стороны, падение цен на углеводороды привело к тому, что многие сырьевые арктические проекты, как в России, так и в других странах не актуальны.
— Да, это так. При нынешних ценах большая часть нефти, добытой на шельфе, не окупает затраты по своему производству. Себестоимость «арктического барреля», добытого на шельфе. доходит до 120 долларов. Поэтому я сторонник того, чтобы разработки на российском шельфе Северного ледовитого океана приостановить до лучших времён.
Кроме того, у нас крайне мало своих технологий глубоководного бурения. Буровая на месторождении Приразломная, например, на 85 процентов состоит из норвежских деталей. Учитывая санкции, получается, что любой сломавшийся «болт» может привести к сбою работы. Мы, конечно, можем переориентироваться на Китай, но его продукция ниже качеством, чем европейская. А в суровых арктических условиях это крайне рискованно. Свои же технологии у нас развиваются крайне медленно, хотя кое-что делается в этом отношении.
— Можно предположить, что на уровне ООН всерьёз будет рассматриваться вопрос о пересмотре правил использования Арктики?
— Да, такая вероятность есть. Китай и США выступают за интернационализацию Северного морского пути. А для Канады и России это не приемлемо.
Большое внимание развитию Севморпути придаёт Япония. Она хотела бы переправлять грузы в Европу через Севморпуть. Но главное — это то, что Япония хочет через сотрудничество с Россией в этой сфере выйти и на решение вопроса «северных территорий». Они надеются, что в ходе работы в Арктике проще будет выйти на совместное экономическое, а потом и политическое сотрудничество на островах Курильской гряды.
На мой взгляд, необходим международный документ, регламентирующий судоходство по этому пути. Пока, по большому счёту, по Севморпути могут плавать все, кому угодно. А наша роль в этом непонятна. Сейчас мы зарабатываем только на проводке судов через льды с помощью ледоколов. Необходимо договариваться о зарубежных инвестициях в наши арктические порты, создавать единую инфраструктуру Севморпути.
Пока в России нет даже концепции экономического развития Арктики, где будет чётко и ясно обозначено, зачем и почему необходимо тратить деньги в этом регионе, чтобы в последующем получать выгоду.
Мы сейчас занимаемся очисткой Арктики, определённую опасность представляют две затонувшие подводные лодки, которые лежат на дне. Надо публично заявить, что мы ведём долговременную программу по очистке Арктики, потому что в той же Норвегии и других странах пока тихо, но поговаривают, что Россия не может обеспечить экологическую безопасность своего арктического сектора. Для того, чтобы Севморпуть был привлекателен не только для грузоперевозок, но и для туристов со всего мира, об этом, наверно, тоже стоит думать.
— Действительно, в последнее время Арктика становится всё более доступной для судоходства, что резко повышает интерес к Севморпути самых разных стран, — говорит руководитель Центра политических исследований Института экономики РАН, заведующий кафедрой международных отношений Дипломатической академии МИД РФ Борис Шмелёв.
— Россия по-прежнему претендует на особую роль в регионе, ссылаясь на ту договорную правовую базу, которая существует.
Но я думаю, что нам надо учитывать новые реалии. Если мы будем действовать, по принципу «не пущать», мы рискуем осложнить отношения даже с теми странами, с которыми у нас нормальные отношения. Я говорю, к примеру, о Китае.
Поэтому нам лучше действовать согласно правилу: если не можешь остановить процесс, возглавь его. Ясно, что единолично Россия не в состоянии освоить столь огромный и сложный, даже несмотря на потепление, в климатическом отношении регион. Поэтому надо стараться привлекать инвесторов, договариваться. В наших интересах попытаться извлечь выгоду из тех климатических процессов, которые происходят, а не сидеть, как собаке на сене.
— Не потеряем ли мы таким образом преимущества своего особого положения в Арктике?
— Это особое положение происходит из огромной территории российской Арктики. И двухсотмильная прибрежная зона Северного Ледовитого океана — территория, на которую в определённой степени распространяется наш суверенитет. Если через ООН будет обсуждаться вопрос изменения международных правил, касающихся Арктики, Россия, конечно, может воспользоваться правом вето. Но всё же, на мой взгляд, мы должны проявлять гибкость в тех вопросах, которые не ущемляют наши геополитические интересы.
Алексей Верхоянцев